В годы Великой Отечественной войны свое отношение к войне, патриотизму и Родине Церковь выражала устами своих Предстоятелей. В посланиях, обращениях, письмах митрополита Московского и Коломенского Сергия (Страгородского), избранного Патриархом в сентябре 1943 года, и митрополита Ленинградского и Новгородского Алексия (Симанского), избранного Патриархом в феврале 1945 года, четко обозначаются основы христианского патриотизма и направление усилий христианина во время войны. Обратимся к текстам их авторства за период с июня 1941 года по сентябрь 1945 года[1]. Статья опубликована в «Журнале Московской Патриархии» (№ 5, 2025, PDF-версия).

Война в жизни будущих Патриархов

До революции жизнь будущих Первосвятителей Сергия и Алексия I складывалась очень по-разному. Сергий — выпускник Нижегородской семинарии и Санкт-Петербургской духовной академии. Алексий — выпускник юридического факультета Императорского Московского университета и Московской духовной академии. Сергий был пострижен в монашество на Валааме, Алексий — в Гефсиманском Черниговском скиту. До своего архиерейства Сергий нес служение в Японии, Греции; Алексий — в Пскове, Туле, Новгороде. Архиерейское служение епископа, затем архиепископа и митрополита Сергия проходило сначала в Санкт-Петербургской епархии, затем на Финляндской, Владимирской и Нижегородской (Горьковской) кафедрах. Служение владыки Алексия проходило исключительно в Новгородской и Петроградской (Ленинградской) епархиях.

Будущий Патриарх Алексий I имел реальный опыт соприкосновения с русской армией. Выпускная работа на юридическом факультете Московского университета была посвящена теме комбатантов и некомбатантов во время войны. После окончания университета в течение года служил добровольно в 7-м гренадерском Самогитском полку, после чего в 1900 году вышел в запас в звании прапорщика. В годы Первой мировой войны епископ Алексий благословлял воинов, отправлявшихся на фронт, открывал госпитали для раненых и собирал пожертвования для армии.

После революции, во второй половине 1930-х — начале 1940-х годов, церковный статус этих двух иерархов Русской Церкви, глав крупнейших русских кафедр, резко контрастировал с реальностью. Отношения ведомой ими Церкви и безбожных властей Советского государства были сложными и запутанными. Это было выживание Церкви в условиях, когда иерархи жили не только в постоянном ожидании расправы с ними атеистической власти, но и практически не имели возможности противостоять произволу, уповая только на Бога. В те тяжелые времена, когда многие православные архипастыри оказались в заключении, те, кто остался на свободе, совершили настоящий подвиг. Они призвали верующих забыть о прошлых обидах, нанесенных властью, и встать на защиту Родины.

Позиция митрополита Сергия стала продолжением модели церковно-государственных отношений, которая была заложена еще святителем Тихоном, Патриархом Всероссийским. Вне зависимости от отношения советского правительства к Православию, верующие, священники, епископы и миряне имели право оставаться выше личных обид и служить своей «гражданской родине» не только из страха, но и по велению совести.

Находившийся фактически в бесправном положении, несмотря на свой церковный статус, митрополит Сергий в первый же день войны выступил с обращением к пастве. От позиции Священноначалия зависело очень многое. Твердая и уверенная патриотическая позиция помогла предотвратить панику среди народа, вызванную внезапностью нападения Германии на СССР, большими потерями и отступлением советских войск в первые месяцы войны. Выступления архипастырей послужили объединению народа, не дали сбыться надеждам немецких захватчиков на раскол в обществе, который мог бы произойти, учитывая количество людей, пострадавших от безбожных властей и революционной смуты в целом. В это время у иерархов не было сомнений, что говорить народу. Один из тезисов наступавшего нацизма заключался как раз в том, что германская армия освободит Русскую Церковь от коммунистов-безбожников. Митрополиты не поддержали захватчиков и, будучи поочередно Местоблюстителями, затем Патриархами, осуждали предательство Родины. Поддержав сопротивление нацистскому режиму, они своими речами объединяли народ, вдохновляли фронт и тыл на борьбу с захватчиками, убедительно доказывая, что христианин не может бездействовать в условиях войны.

Христианский взгляд на патриотизм

О том, что собой представляет патриотизм русского человека, митрополит Алексий (Симанский) сказал на проповеди в Богоявленском соборе в Москве 10 августа 1941 года:

«Патриотизм русского народа ведом всему миру. По особенным свойствам русского народа, он носит особый характер самой глубокой, горячей любви к своей родине. Эту любовь можно сравнить только с любовью к матери, с самой нежной заботой о ней. Кажется, ни на одном языке рядом со словом "родина" не поставлено слово "мать", как у нас. Мы говорим не просто родина, но мать-родина; и как много глубокого смысла в этом сочетании двух самых дорогих для человека слов! Русский человек бесконечно привязан к своему отечеству, которое для него дороже всех стран мира. Ему особенно свойственна тоска по родине, о которой у него постоянная дума, постоянная мечта. Когда родина в опасности, тогда особенно разгорается в сердце русского человека эта любовь. Он готов отдать все свои силы на защиту ее; он рвется в бой за ее честь, неприкосновенность и целость и проявляет беззаветную храбрость, полное презрение к смерти. Не только как на долг, священный долг, смотрит он на дело ее защиты, но это есть непреодолимое веление сердца, порыв любви, который он не в силах остановить, который он должен до конца исчерпать».

Митрополит Сергий и митрополит Алексий приводили примеры проявления силы русского патриотизма в истории: это Куликовская битва, победы Александра Невского на Неве и на Чудском озере, победа над Наполеоном. Митрополит Сергий в 1942 году так объяснил свою патриотическую деятельность: «Лично же для меня достаточно и одной любви к Родине и моему народу, чтобы без чьих-либо просьб и тем паче принуждений всячески противиться фашизму и порабощению им нашей страны».

Митрополит Сергий в обращении к христианам Югославии, Чехословакии и Греции в 1943 году вспоминал также, как в России снаряжали добровольцев в Сербию в 1870-х годах и в Грецию в 1890-х. Новым примером в годы Великой Отечественной войны стал сбор верующими средств на танковую колонну имени святого Дмитрия Донского. По мысли митрополита Сергия, как некогда преподобный благословил князя и дал ему в помощь двух монахов, так и в дни войны с фашистами Церковь направляет на фронт колонну танков, произведенную на пожертвования.

Победа и воля к ней

Победа, по мысли митрополита Алексия, куется на фронте, но зарождается в тылу. В Рождественском послании 1942 года митрополит Сергий говорил о единении народа и масштабной деятельности в тылу так: «Началось соревнование в самопожертвовании между фронтом и тылом. Развернулся подлинно всенародный подвиг...»

Патриарший Местоблюститель писал о том, что «народ наш не колебался жертвовать всем и самою жизнью, потому что твердо верил в свою конечную победу и в то, что каждая жертва внесет свою часть в то всенародное благо, которым будет жить родина после победы».

Воля к победе, которая представляет собой, согласно митрополиту Алексию, «непоколебимую уверенность в торжестве правды», сопутствует патриотизму. Эта уверенность, писал митрополит Сергий, вырастает из сознания правоты дела защиты Родины: «...не мы начали войну; нас вынудили взяться за оружие, чтобы защитить родину...» Он также указывает, что стремление защитить Родину в опасности является исконным свойством русского человека, и отмечает, что неудачи, в равной степени как и успехи, особо вдохновляют русского человека на подвиг.

Победа, по мысли двух митрополитов, ставших впоследствии Патриархами, — понятие более широкое, чем окончание боевых действий и спасение Родины от захватчиков. ­Победа имеет долгосрочное значение: «...победа... несет также сознание обязанности; сознание долга; сознание ответственности за настоящее и будущее; сознание необходимости усилить труд, чтобы закрепить победу, чтобы сделать ее плодотворной, чтобы залечить раны, нанесенные войной». Победа является результатом патриотизма, соединенного с глубокой верой в помощь Божию правому делу. Тогда подвиги и страдания народа, по мысли владыки Алексия, являются религиозным подвигом, за который Бог вознаграждает верных Ему.

Подводя итоги войны на Поместном Соборе 1945 года, Патриарший Местоблюститель митрополит Алексий говорил, что вера и молитва вкупе с самоотверженным подвигом народа стали жертвой, благодаря которой — вместе с Божественной помощью воинам и тыловикам — стала возможна победа: «Для верующего человека не может быть сомнения в том, что блестящие, невиданные и неслыханные в истории войн победы нашего воинства являются следствием особой, могущественной помощи Божией нашим защитникам; и кровь, проливаемая нашими сынами за Родину, есть великая умилостивительная жертва всего нашего народа».

Митрополит Алексий свидетельствовал, что «молитва Церкви не была тщетной. Благословение ее давало "победительную силу" русскому оружию... Щитом была наша твердость в правоте нашего дела». Долгом для верующих, по завету митрополита Сергия, является молитва за погибших воинов.

Выступая в качестве Местоблюстителя на Соборе, митрополит Алексий подробно изложил, в чем может заключаться патриотическая деятельность Церкви. Текст одноименного доклада стал итогом размышлений будущего Патриарха о деятельности Церкви в годы Великой Отечественной войны:

1. Ежедневные моления: дополнительные прошения на ектениях, специальная молитва на Литургии, а также молебны о даровании победы в дни особых триумфов на передовой.
2. Проповеди: утешающие, ободряющие и вдохновляющие. Обращаясь к священникам, награжденным медалями «За оборону Москвы» за их патриотические труды, владыка отметил, что труд пастыря в годы войны — это возбуждать в пасомых дух любви к Родине и готовность отдать ей свои силы.
3. Массовые пожертвования на нужды фронта — результат деятельной веры прихожан и яркой проповеди пастырей. Участие в сборе приравнивалось к молитвенному подвигу преподобного Сергия Радонежского, благословившего князя на борьбу с иноземными захватчиками.
4. Идейная критика основ пагубной фашистской идеологии, неоднократно звучавшая устно в проповедях и письменно в статьях и докладах.

Ранее, в дни начала войны, митрополит Алексий отмечал, что пойти добровольцем на фронт тоже может быть делом веры, сопутствующим патриотизму. Известно, что многие клирики во время войны воевали обычными бойцами или командирами.

Еще один аспект дел веры выражен митрополитом Сергием как любовь и забота жителей тыла о воинах и пострадавших жителях оккупированных территорий. Владыка призывал верующих во главе с духовенством выражать благодарность и любовь, оказывать ­деятельную поддержку воинам, полагающим жизнь за Родину, и тем, кто пострадал от захватчиков: «...окружим нашими заботами семьи воинов, остающиеся с нами в тылу; не забудем раненых в госпиталях; дадим приют детям, остающимся без призора». Митрополит Сергий указывал и на практические результаты деятельной поддержки в тылу: «...кто усиленными темпами ковал оружие, кто заготовлял хлеб, кто обучал смену, кто просто жертвовал на подарки армии». Владыка отмечал, что московские церкви, откликнувшись на обращения архиереев, собрали более трех миллионов рублей.

По мысли митрополита Сергия, те, кто в тылу отдает всего себя целиком служению и заботе о других, кто жертвует здоровьем и удобствами, может быть приравнен к тому, кто погибает на поле боя за народ.

Как Церковь относится к войне

Отношение к войне сформулировано митрополитом Алексием на основе библейских цитат и образов:

«Кто потеряет душу ради любви к Богу и ближнему, тот сбережет ее» (Мк. 8:35);

«Бог научает руки верных Своих на ополчение и персты на брань» (Пс. 143:1);

«Не любим словом или языком, но делом и истиною» (1 Ин. 3:18) (об отношении тыла к фронту);

«Он возьмет всеоружие — ревность Свою, и тварь вооружит к отмщению врагам; строгий гнев Он изострит, как меч, и мир ополчится с Ним против безумцев. Понесутся меткие стрелы молний и из облаков, как из туго натянутого лука, полетят в цель. И, как из каменометного орудия, с яростью посыплется град; вознегодует на них вода морская и реки свирепо потопят их; восстанет против них дух силы и, как вихрь, развеет их... Господь всех не убоится лица и не устрашится величия» (Прем. 5:17, 20-23; 6:7).

Часто иерархи приводили цитаты с вольными дополнениями для актуализации проповеди и усиления убеждения паствы:

Близится утро победы, но пока все еще ночь (ср. Ис. 21:12);

Господь крепость людем Своим даст и во время, Им представленное, благословит люди Своя победою и миром (ср. Пс. 28:11).

Христианские образы, подтверждающие законность борьбы с захватчиками и врагами, — это Авраам, боровшийся за Лота с царями; Давид, сразившийся с Голиафом; император Константин, принявший крест на щиты воинов и победивший Максенция.

Попытку дать определение войне с христианских позиций митрополит Алексий предпринял, обратившись к проповедям святителя Филарета (Дроздова), митрополита Московского. Владыка Алексий с юных лет глубоко почитал митрополита Филарета, почетного члена Московского университета, и изучал его труды. Его выпускная работа в Московской духовной академии была посвящена теме «Господствующие в современном нравственно-правовом сознании понятия перед судом митрополита Филарета». «Собрание речей и писем митрополита Московского Филарета» было его настольной книгой. Нет сомнений, что, присматриваясь, как Церковь реагировала на войны ранее, митрополит Алексий активно обращался к наследию святителя Филарета и искал ответы в его работах. В частности, заимствовал у него следующую мысль, которая прозвучала в обращении к верующим 26 июля 1941 года: «Вой­на есть страшное и гибельное дело для того, кто предпринимает ее без нужды, без правды, с жадностью грабительства и порабощения; на нем лежит позор и проклятие неба за кровь и за бедствия своих и чужих. Но война — священное дело для тех, кто предпринимает ее по необходимости, в защиту правды, Отечества. Берущие оружие в таком случае совершают подвиг правды и, приемля раны и страдания и полагая жизнь свою за однокровных своих, за Родину, идут в след мучеников к нетленному и вечному венцу. Потому-то Церковь и благословляет эти подвиги и все, что творит каждый русский человек для защиты своего Отечества».

Митрополит Сергий отмечал, что уже только сама решимость воинов пожертвовать собой «за други своя» делает их «недалекими от Царствия Божия» (Мк. 12:34), «как бы родственными правде Христовой».

Митрополит Алексий, развивая понятие патриотической войны с опорой на Священное Писание и святителя Филарета, писал, что справедливая война ради победы добра благословенна Богом и что прекратить беззаконие и насилие, одержать победу над злом — это долг народов. По мысли владыки Алексия, верующие имеют два подтверждения тому, что Бог благословляет народную войну: это внутреннее чувство верующих и успехи на передовой. «Блестящие успехи Красной армии... говорят еще раз, и все более убедительно, о том, — писал митрополит Алексий, — что с нами Бог и Его небесная помощь в нашей справедливой народной войне против немецко-фашистских варваров и их пособников». Все это применимо только в том случае, если война справедлива, потому что существует духовный закон: неправедно взявший меч от меча и погибнет.

Итоги

Вклад Русской Православной Церкви в Победу — это не только материальная помощь, но и духовная поддержка, укрепление веры в справедливость, в победу добра над злом. Церковь в годы войны стала символом национального единства и стойкости, вдохновляя людей на подвиги во имя Родины. Патриотическая позиция митрополита Сергия и всего духовенства стала важным фактором в консолидации общества и приближении Великой Победы.

Патриарх Сергий и Патриарх Алексий смогли объединить народ, веря в то, что Родина — это удел, данный народу Богом, и народ ответственен перед Богом за то, чтобы плодиться, размножаться, возделывать его и управлять им. Церковь не только утешала верующих в скорби, но и поощряла к самоотверженному труду в тылу, мужественному участию в боевых операциях, поддерживала веру в окончательную победу над врагом, способствуя тем самым формированию высоких патриотических чувств и убеждений у многих тысяч со­отечественников.

Послевоенные годы стали временем восстановления страны и некоторого развития церковной жизни. Церковь, несмотря на тяжелые потери и ограничения, активно включилась в процесс залечивания ран войны. Приходы собирали средства для помощи нуждающимся, священники поддерживали моральный дух народа, молились об упокоении погибших и о здоровье вернувшихся.

Патриарх Алексий I, возглавивший Русскую Православную Церковь в тяжелое военное время, стал символом духовной стойкости и единения народа. Его призывы к труду и ответственности нашли отклик в сердцах миллионов верующих. Церковь активно участвовала в миротворческой деятельности, стремясь предотвратить новые конфликты и укрепить отношения между народами.

Диакон Александр Черепенин

***

[1] Тексты приводятся по изданиям: Сергий (Страгородский Иван Николаевич, Патриарх; 1867-1944). Труды Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Сергия = Богословское наследие Патриарха Сергия. [Нижний Новгород]: [Изд-во Вознесенского Печерского мужского монастыря], 2007; Алексий I (Симанский). Слова, речи, послания, обращения, доклады, статьи. 1941-1948: в 4 т. М.: Моск. Патриархия, 1948-1964, 1948.

«Церковный вестник»/Патриархия.ru